Владимир Никифоров – главный редактор Control Engineering Россия
Стоило быть Наполеоном, чтобы твоим именем назвали пирожное! Первый раз эту шутку я услышал еще в детстве. Прошли годы, но ситуация с названием пирожного так и не прояснилась. С именем Наполеона, забыв про его многолетние войны, можно связать гражданский и уголовный кодексы, с некоторыми изменениями действующие во Франции до сих пор и служившие образцами для современных правовых систем десятков стран. Также его имя должны помнить водители континентальной Европы: именно указом Наполеона было окончательно закреплено правостороннее движение (может быть, назло левосторонней Англии). Но при чем здесь пирожное? В самой Франции и в Италии это кондитерское изделие называется millefeuille («тысяча слоев»). Но в России оно известно именно как «наполеон» — то ли в память о победе, то ли как искаженное napolitain (т. е. «неаполитанское»). Сегодня точно уже никто не скажет.
В своей жизни мы сталкиваемся со многими предметами и явлениями, чьи названия в гораздо большей степени заслужили быть связанными с именами своих изобретателей, первооткрывателей, исторических деятелей или мифических персонажей. Некоторые наименования пришли к нам из глубокой древности: ахиллесова пята, гордиев узел, дамоклов меч, драконовские законы (правильнее «драконтовские», по имени первого мифического законодателя Афин Драконта). Они используются для образного описания каких-то понятий и явлений. Другие имена давно превратились в названия вполне реальных предметов и почти утратили связь с конкретными личностями. Мало кто сейчас помнит, что мансарда — чердачное пространство, переделанное в жилое помещение, — обязано своим названием реальному архитектору Франсуа Мансару, работавшему в Париже в XVII в. А вязаный жакет без воротника — кардиган — был введен в употребление генералом Джеймсом Кардиганом, одевшим своих солдат в зимних условиях Крымской войны в теплые кофты без воротника, незаметные под мундирами. И солдатам тепло, и форма не нарушена!
Но с учетом темы номера — автоматизации в автомобильной промышленности — наибольший интерес для нас представляют «машины-люди». Помните, как у Маяковского: «Товарищу Нетте, пароходу и человеку»? Это стихотворение о пароходе, названном в честь красного дипкурьера Теодора Нетте. А «машины-люди» — это автомобильные бренды, получившие названия по фамилии своих основателей. И здесь, думаю, самым заслуженным брендом можно признать марку «Форд» (Ford Motor Company). Именно заслуженным: с точки зрения признания заслуг ее основателя Генри Форда, не только сделавшего автомобиль общедоступным, но и совершившего для этого промышленную революцию — он организовал конвейерное производство легендарного «Ford T». В итоге цена «Жестяной Лиззи» (как называли «Ford T») была доведена до вполне «подъемных» по тем временам $500, а общий тираж выпуска с 1908 по 1927 г. составил рекордные 15 млн автомобилей.
А вот другая американская марка, «Бьюик», — это история о незаслуженно забытом человеке. Дэвид Бьюик, потомок шотландских эмигрантов, собрал первоначальный капитал за счет изобретений — от системы полива газонов до технологии покрытия эмалью чугунных ванн. В начале XX в. он увлекся новым делом — спроектировал собственный автомобиль, организовал его производство и основал компанию Buick Motor Company. Но заниматься административными делами не захотел и нанял управляющего Уильяма Дюранта. Последний оказался очень предприимчивым и на основе Buick Motor Company и еще трех других компаний основал General Motors Company. В новой компании места Дэвиду Бьюику не нашлось, и свои дни праотец автомобильной империи General Motors закончил в полной безвестности.
Наконец, есть автомобильные бренды, запечатлевшие в своих названиях целые истории. Английский автомобиль Rolls-Royce назван в честь делового союза двух очень ярких и очень разных людей — лорда Чарльза Стюарда Роллса и талантливого инженера Фредерика Генри Ройса. Заведуя в совместной компании финансами и продажами, Чарльз Роллс оставался фанатичным спортсменом, автогонщиком и амбициозным человеком — он хотел всегда быть первым. Первым английским пилотом он стать не успел (получил пилотную лицензию №2), но, к сожалению, стал первой в Англии жертвой авиакатастрофы. В память об этой трагедии одна из двух сплетенных букв R в эмблеме автомобиля навсегда стала черной.
А возвращаясь к Наполеону, я считаю глубоко ошибочным утверждение, что он одержал более сорока побед и всего одно поражение при Ватерлоо. Скорее всего, название пирожного нужно признать вторым и гораздо более важным историческим поражением самозваного императора. Думаю, он мечтал совсем о другой памяти.
